Название: Древний остров. Властители порядков. Глава 2 «Древний остров. Властители порядков » Костенко Максим Александрович От мира древности, властителями которого являются антропоморфные животные, ждать приходиться многого: восстания, революции, убийства и мирового господства над островом, на котором и развивается сюжет первой книги молодого писателя Костенко Максима, живущего в городе, старина которого захватывает дух – Ярославле. Что же испытают главные герои? Что их ждёт? Что ждёт остров, в котором делят территории разумные виды животных? Вы узнаете это на страницах произведения… Предыстория Остров. Чудеса природы даровали ему многое. В горах пробегает стадо огромных туров, держа свой путь к Великой реке, уходящей в бескрайнюю даль. Обширные поля покрывают чудесные виды растений. Их территорию населяют разнообразного вида животные: квагги, дикие коровы, сухали, миритоны и красноголосики. В море, омывающем дальние берега острова, проживают невообразимой красоты существа: стеллеровы коровы, курносики, тигроносы. Джунгли, покрывающие большую часть острова, населяют невиданные животные и птицы: саблезубые кошки, парадейзавры, игуанодоны, хохочущие совы, каролинские попугаи, дронты. Что же находится по ту сторону, где властвуют бескрайние воды, никто не знает…. Глава 1. Город Морской Вблизи омывающихся водой берегов располагается небольшой город, названный в честь Бога моря Морским. Город окружают величественные каменные стены, защищающие его жителей – десятки тысяч разумных животных – от набегов врагов. Царствует в том городе волк Амон, жестокий и кровожадный правитель, заполучивший власть хитрым путем. Один взгляд в его чёрные металлические глаза вселяет во врагов страх смерти. Восседая на троне, Амон дожидался верной соратницы, Альрис. Она была его личной стражницей, советчицей и в то же время любовницей. Она помогла ему свергнуть бывшего императора города Зикурая и захватить власть среди неверных. Он доверяет ей, доверяет как никому другому. У него есть верные солдаты готовые пойти с ним в любое пекло, но большинство из них обычные салаги, неспособные в данный момент нормально пользоваться оружием. Ветеранов же осталось не так уж много, и доверять им было бы с его стороны опрометчиво: они с лёгкостью переметнулись к нему, с такой же лёгкостью переметнутся на сторону его врага. Альрис же верна, больше чем верна, она не предала его ни разу, всегда стояла с ним плечо к плечу, готовая броситься на растерзание врагов. И ещё она неплохая любовница. Звук открывающихся дверей заставляет выйти из раздумий. Поднимая голову, Амон видит свою соратницу. Это белая волчица с тускло-серыми глазами, чуть выпирающей грудью и обычной с виду мордашкой. Их когти схожи, такие же острые, но у неё они чуть меньше. Одета она в свою повседневную одежду: кожаная туника, богато украшенная узорами, искусно сделанный золотой шлем, сандалии цвета металла и висящий на поясе кинжал. - Амон, я бы хотела с тобой побеседовать – её голос мягкий, но в тоже время настойчивый. - Я рад, что ты пришла! – отвечает волк – О чём ты хотела со мной побеседовать? - Может, пройдём в более спокойное место? Даже у стен есть уши! - Хорошо, тогда нам лучше будет поговорить в моей спальне. Он поднимается с трона и, подойдя к своей волчице, берёт её за руку. Они вместе поднимаются на второй этаж его дворца, проходя мимо старейших статуй мифических животных, вымерших не одну сотню лет назад, картин, изображающих неизвестных ему существ. Войдя в первую на их пути дверь, они присаживаются в стоящие напротив друг друга, обтянутые кожей туров кресла. Наступает молчание. Но, спустя секунду, голос волчицы его прерывает: - У нас проблемы. – смотря неизменными тускло-серыми глазами, произносит Альрис. Она не боялась Амона. Он был её императором, но считался с нею на равных. Она не преклоняла перед ним колени, не обращалась к нему так, как это делали остальные, но он от неё этого и не требовал. Главное, что она была верна, от неё он не опасался удара в спину, как от остальных его приближённых, желающих набить себе карманы. - О чём ты говоришь? – он непонимающе посмотрел на неё - В городе готовиться восстание! – её речь была тверда, в ней не чувствовалось беспокойства. - Когда? – все вертевшиеся до этого мысли в момент улетучились, теперь для него не было ничего важней, как узнать когда, кто и по какой причине устраивает план его свержения. - Сегодня ночью. – ответ твёрдый и уверенный, по нему нельзя опровергнуть её слова, да и зачем? - Кто? – задаёт он второй вопрос - Вегерий – её ответ выбивает его из колеи, один из его вернейших приспешников решил отнять у него власть?! Но зачем…. - Зачем он на это пошел? – задаёт он третий и последний интересующий его по этому поводу вопрос. - Если верить услышанным мной словам, то по причине своей жадности и жажды власти, - набрав новый запас воздуха в грудь, она продолжает: – Он собрал вместе с собой приспешников из ряда своих подчинённых и тех, кто недоволен твоим правлением. Они готовы на всё чтобы свергнуть тебя. Нападение произойдёт в три ночи. Сначала я думала арестовать его, но решила, что это не лучший вариант: в таком случае нападение всё-таки может произойти, но мы, скорее всего, о нём не узнаем. - И что ты решила делать? - Я думаю, что лучше встретить это нападение, собрав для начала верных тебе и мне волков - В таком случае они могут узнать, что мы осведомлены о нападении! – выдаёт он свою теорию. - Необязательно. - В каком смысле? – удивлённо смотрит он на Альрис - Во дворце существует потайной ход, которым в настоящее время не пользуются. Открыть его не составит труда, так что не думаю, что они пронюхают про этот план. Мои волки уже принялись открывать его, думаю, ты не возражаешь, что я решила всё заранее, не посоветовавшись с тобой? – спрашивает, но скорее уточняет она у него. В любом случае она бы не обратила внимания на его протесты. Что может бояться волчица, в подчинении которой находиться больше волков, чем у императора? Которой бояться все в этом городе, или почти все… он её не боялся, он ей доверял, а взамен за доверие она платила верностью и любовью. - Нет, конечно, не возражаю. – отвечает Амон, вставая с кресла и подходя к недавно нарисованной по его заказу фреске, которая изображает обширный сад с множеством магнолий и держащимися за лапы волками. Это были его родители, некогда правившие городом. До того момента, пока их не свергнул Зикурай, который впоследствии был свергнут самим Амоном, и как бы жестоко это ни выглядело в глазах других волков, Зикурай был расчленён, части же его выброшены на корм местным Живоглотам, любящим мягкое волчье мясо. Он даже не помнил, как выглядели его родители, их казнили, когда ему не исполнилось и пяти лет, в его памяти мелькали лишь их расплывчатые силуэты, зловещие отблески той ночи. Его же отдали местному войну, воспитавшему его закалом настоящего меча. Ему не позволяли шанса на ошибку, за каждый провал его жестоко избивали, за каждое неповиновение морили голодом. Достигнув пятнадцатилетнего возраста, он вырезал горло так называемому отцу, жестоким ударом в сердце убил ненавидящую его мать, и, зайдя в комнату младшей сестры, вначале изнасиловал её, а в конце убил медленным ударом когтей в голову. Зачем он тогда это сделал, спросите вы его? Он не выдержал того, что делали с ним они. Когда отец приходил пьяный, он заходил к нему в комнату и, запирая её на створку, насиловал его. Насиловал с того момента, как он попал к ним в дом. Он не обращал внимания на рыдания маленького серенького волчонка, на его взвизги и попытки вырваться, он просто связывал его верёвками и трахал. Потом учил, если у него что-нибудь не выходило, морил голодом или бил, пока тот не потеряет сознания. Сбежав из дому, он укрылся недалеко в лесу, где и встретил Альрис, тогда ещё шестнадцатилетнюю и неопытную белоснежную волчицу с не менее трагичной историей, чем у него. Её родители были вождями одного племени, численность которого насчитывала семьдесят восемь волков и волчиц. В одну из ночей на племя напали их давние враги, плевавшие на законы жалости и считающие их неуместными в мире, перерезав большую часть её стаи, они ушли, забрав с собой всех выживших самок, и насиловали их у себя в лагере несмотря на возраст. Ей было всего восемь, когда её лишили сказочного цветка…детства и превратили его в живой ад. Каждый день и ночь её забирал один или несколько взрослых волков и занимались с ней сексом, бывало, что волчиц приводили по несколько и устраивали оргии. Каким-то чудом, достигнув шестнадцатилетнего возраста, она сбежала из этого ада, и, пробираясь через густые чащи леса, встретила его. Они прожили так вместе несколько лет. Поначалу она сторонилась его, боялась, что он будет делать с ней то же самое, что и другие, но со временем привыкла к его обществу, впоследствии даже влюбилась. Две поломанные души нашли себя. Покинув место, служившее им домом не один год, они отправились в ближайший город волков Морской, где и узнали что Амон - сын никакого не война, а императора, свергнутого узурпатором Зикураем. Собрав среди себя единомышленников и все тех, кто был недоволен правлением Зикурая, они напали на его дворец и захватили власть. Всё это произошло не более года назад, но многие видели весь тот ужас в своих снах и по сей день. Смерть преследовала в тот момент всех, кто не умел держать меч в лапах. Нет, не от революции, а от нападения шайки лесных медведей. Их было немного, но они были сильней и бодрее чем волки. Они прорвали городские ворота и ворвались с криками: «Рви и круши, рви и круши», в город, убивая всех, кто вставал на их пути. Не щадя ни волчат, ни волчиц. Но городу повезло, повезло всем волкам, что командир отряда «Бравых волков» был другом отца Амона, и, ворвавшись в город со своими головорезами, начал оттеснять медведей к главным воротам, обратив в бегство. Командир с отрядом «Бравых волков» ушёл незаметно, как и появился. За эти месяцы Альрис с Амоном смогли собрать небольшое войско, состоящее из горожан и бывших солдат, наладить экономический связи с другими городами и возвести новые, более прочные стены. Родителей же Амона смогли нарисовать на фреске при помощи двух старых картин, на которых они изображались вместе с маленьким сыном, одетые в дорогие наряды. Волк и волчица улыбались, искренне улыбались, прижимая к себе своего маленького волчонка, в настоящее время императора. Цвет шерсти волка был таким же, как и у него, но с более тёмным оттенком, волчица была - такой же, как и Альрис, белоснежной. Он не заметил, как тёплые лапы обвили его талию. Наверно он задумался, и забыл про реальный мир. - Ты в порядке? – послышался тихий тёплый голос - Да, всё отлично - Не вспоминай прошлое, оно не принесёт тебе ничего доброго. - Ты права, нам лучше будет заняться приближающимся сражением! – он сразу же забыл, о чём думал. Он умел это делать, жизнь заставила научиться. Теперь его голова была завалена только мыслями о предшествующем сражении с предателями. - Нужно позвать Пюрроса и Пенелопу. - С чего ты взяла, что они не относятся к предательскому кругу? – этот вопрос, наверное, самый главный, но в тоже время и глупый: если Альрис им доверяет, то и он должен. - Я их хорошо знаю, они никогда не были приближёнными Вегерия, и тем более его соратниками. Они верны нам - Хорошо, нужно их пригласить, и сейчас же! – после этих слов Амон вышел на прилежащий к его спальне балкон. – Диомир! – крикнул он сидящему на скамье волку, на что тот сразу же отреагировал. - Да, император, вы что-то хотели? - Немедленно пошли волков за Пюрросом и Пенелопой, пусть скажут, что я хочу их видеть! - Слушаюсь, император! – почтительно поклонившись, произнёс стоящий внизу стражник Деревня Антей недалеко от города Морской. Маленькие чахлые домики были раскиданы по всей деревне, выстраиваясь в уродливый узор с брешью в центре. Пыльные дорожки лениво плелись в сердцевину деревни, где уже скопилась огромная толпа. Жители деревни окружили импровизированный пьедестал, на котором с важным видом стоял толстый волк с рыжей мордой. - Амон – это ублюдок, который не достоин чести зваться императором! С ним мы потеряем всю власть дарованную нашими предками! Я призываю вас, своих братьев, выступить против этого узурпатора и дать нашим детям надежду на будущее. - И кто займёт его место? Может быть ты, Вегерий? – смех прокатился среди толпы. - Может, и я… Я буду верен своему братству, так же, как мой бывший хозяин – Зикурай. Вспомните, благодаря бывшему императору «медведи» боялись нас! Да что там «медведи», весь остров преклонялся перед нами! А сейчас, взгляните на себя! Мы лишь жалкое подобие нашего прошлого… - Зикурай та ещё скотина! - Попробуй сказать это снова ещё раз, и я вырежу язык из твоей грязной глотки! – в руке Вегерия появился тяжёлый меч. - Лучше проваливай отсюда. Мы простые крестьяне и не желаем воевать ни с кем. - Вы горстка жалких рабов! Вы ещё вспомните мои слова, но будет слишком поздно… - Иди, иди. Нас сладкими речами не проведёшь. Позорно склонив голову, Вегерий ушёл с пьедестала под неодобрительные возгласы толпы. Лидер повстанцев мысленно проклинал эту убогую деревушку и населявших её глупых жителей. Он знал, что только холодная сталь сможет воспитать в них верность, угодную ему. Личная охрана предводителя повстанцев, находилась неподалёку - на северном склоне, с которого, как на ладони, открывался вид на маленькую деревушку. Город Морской. Дворец императора. Зал для переговоров. В небольшом помещении, украшенном несколькими фресками и стоящими рядом со стенами статуями, за немаленьким, пламенно-коричневого цвета, столом, стоящем в середине, в обтянутых шкурами стульях сидело шестеро о чём-то беседующих между собой волков. - Мои войны будут осведомлены о нападении в последний момент, чтобы не было со стороны кого-либо из них предательства, - говорил всем собравшимся чёрно-рыжий волк, одетый в тёмного цвета плащ с эмблемой в виде двух перекрещённых топоров посередине, – мне всё ещё не верится, что Вегерий нас предал! - В каждой шкуре есть предатель, Диомид! – присоединился к разговору молчавший до этого момента рыжеватый волк, сидящий напротив Амона. Его внешний вид давал понять, что в боях он провёл большую часть своей жизни: Шрам с полморды напоминал о жестоком сражении за императора, отца Амона, в те далекие годы, когда ему было всего тридцать, изувеченный год назад глаз был закрыт прозрачной плёнкой. Он тот, кто стоял на страже чести и верности уже многие десятки лет, он один из верных волков, служивших ещё при отце Амона и после его свержения выжитых из собственного дома и города. Он был стар, но не слаб, его красно-жёлтые глаза сжигали бы насмерть врагов, если бы это было возможно. – Даже в тебе и во мне он живёт! - Глардис, ты прав, но в нас он и умирает, – ответил на реплику старого волка Диомид. - Альрис, как обстоят дела с проходом? – обратился Амон к рядом сидящей белоснежной волчице. - Проход открыт, теперь дело за малым: провести и спрятать солдат во дворце. - Ты уверена, что здесь нет предателей? - Нет, не уверена, но об этом я тоже позаботилась. - Каким образом? – вопросительно посмотрели все сидящие на Альрис. - Всех служанок и рабынь я выгнала прочь под предлогом, что ты пребываешь не в настроении. Солдаты же во дворце, как мне известно, верны только тебе. Все сидящие с уважением посмотрели на белоснежную волчицу с тускло-серыми глазами. - Диомид, сколько в твоём подчинении находится солдат? – Амон посмотрел на соратника. - Сорок восемь хорошо вооруженных волков, – ответил Диомид на вопрос императора. - Глардис, сколько, на твой взгляд, у тебя верных нам бойцов? - Около сотни, Амон! - Хорошо, думаю, что нам этого должно хватить. Теперь обсудим, как ваши, Пенелопа с Пюрросом, бойцы смогут незаметно войти через потайной вход. Численность их, насколько я знаю, не маленькая, и могут возникнуть подозрения у прихлебателей Вегерия. - Амон, я забыла тебе сказать, что проход находится в пещере, недалеко от пристани, там редко кто бывает утром, ночью же вообще нет ни одной живой души. Проблемы с переброской солдат во дворец возникнуть не должны. – вставила своё заключительное слово Альрис - Тогда, думаю, всё всем понятно. Времени у нас осталось не так много, так что желательно приступить ко всему прямо сейчас. Альрис проведёшь солдат Пюрроса и Пенелопы во дворец, после чего, - Амон перевёл свой взгляд на Пюрроса и Пенелопу – вы им объясните, в чём заключается их обязанность: разойтись и скрыться в помещениях первого этажа и ждать моего сигнала, или сигнала Альрис. – окончив речь, он добавил. – Вы всё поняли? - Да, господин! – утвердительно ответила Пенелопа. - Да, мой император! – утвердительно ответил Пюррос. - Хорошо, удачи! Оставшиеся в помещении волки, приступили обговаривать план подкрепления, добавив, что желательно бы было послать весть о заговоре Петрификусу, военачальнику «Бравых волков», возможно, он бы присоединился к защите императора, но надежда на это была малая, причин для отказа у того было бы много, но о них мы узнаем чуть позже…. - Думаю, что всем всё понятно. – закончив разговор с соратниками, Амон встал со своего трона, то же самое последовали сделать все присутствующие. - Тогда желаю всем удачи! Диомид и Глардис удалились из дворца. В помещении остались только Альрис и Амон. - Мне всегда кажется, что ты им не доверяешь! - Я никому не доверяю кроме тебя, - обняв её нежно за талию, произнёс Амон. – Все они когда-нибудь могут предать - Как же Глардис? - Глардису я доверяю, но он не в счёт. Он был верен ещё моему отцу, когда они за материнской юбкой прятались и выли на луну. Они аристократы, их с детства учили знать себе цену, и если им будет выгодно, они нас продадут с потрохами. - Не все ищут путь к богатству, - обхватив его шею лапами, она нежно лизнула его морду. - Ты права, но предателей отличить сложнее, чем склонить под себя всё живое на этом острове, - посмотрев в её тускло-серые глаза, он медленными движениями принялся снимать с её пушистого тела кожаную тунику…. Город Морской. Дом Вегерия. Главный зал. Богато украшенные стены и величественный потолок говорили о богатстве и величие хозяина дома. Десятки картин и мраморных колонн украшали главную обитель хозяина. Посередине размещался немыслимых размеров стол, собравшиеся за ним животные о чем-то бурно беседовали. Десятки волков сидели в обтянутых шкурами стульях, хозяин же дома, сидящий на самом видном месте, устроился в серебреном архаическом троне. - Волки, давайте не будем сориться! – прогремел по залу голос знатного волка с рыжей мордой. – У нас осталось не так много времени, лучше давайте повторим ещё раз наш с вами план. Актор, как обстоят дела с войсками? – перевёл он взгляд на своего серо-белого товарища, одетого в медные доспехи, чёрно-бурый плащ с выгравированным на нем гербом в виде дронта, держащего в своём правом крыле золотой меч, и в шлем, закрывающий большую часть морды. - У нас четыреста сорок пять хорошо вооруженных солдат, готовых идти за нами в любое пекло, - ответил чуть хрипловатым голосом волк, после добавил: – Но я всё же не понимаю, Вегерий, почему мы ждём ночи, у нас достаточно сил, чтобы войти во дворец и вырезать всем этим тварям глотки - Я отвечу на твой вопрос, Актор, - послышался голос сидящего напротив него волка с белой мордой и закрытым чёрной повязкой левым глазом, одетого в серебряный панцирь с выгравированными узорами, напротив которого, на столе, лежала серебряная кираса утонченной работы и мастерски сделанный железный меч – мы, конечно, смогли бы проникнуть во дворец и у нас бы «может быть» получилось бы убить Амона, но вопрос состоит в другом: смогли бы мы выйти из дворца живыми? - Если убить этого сукина сына, то с лёгкостью! - Ты забываешь, что у него есть верные волки, которые незамедлительно придут на помощь к своему императору, если узнают, что он в опасности. Не думаю, что тебе хочется сражаться с «Бравыми волками» и ещё с несколькими сотнями его головорезов. Или хочется? - Хорошо, ты убедил меня, Адмет, – приняв поражение, произнёс Актор - Ты ещё молод и не понимаешь всего того, что существует на этом острове. Не принимай поражение близко к сердцу, это к добру не приведет, - улыбнувшись, произнёс беломордый волк. В то время, когда двое волков разговаривали друг с другом, в помещении стояло молчание, никто не хотел вмешиваться в разговор, все сидящие, навострив уши, смотрели то на Адмета, то на Актора. - Адмет, вы закончили? – обратился к старому волку Вегерий. - Конечно. - Тогда думаю, что можно продолжить обсуждение плана! Зал снова наполнился голосами десятков волков, даже те, кто до этого молчал, приняли участие в обсуждении плана. Главного плана, который сыграет сегодня решающую роль в их дальнейшей судьбе…. Спустя два часа подошедший к рыжемордому волку стражник сообщил, что время уже близиться к полуночи. - Дорогие волки, пора. – прогремел жестким голосом сидящий на троне волк. – Желаю всем удачи! После этого все разговоры в зале стихли, сидящие начали вставать со своих мест и уходить через потайной проход, приводящий прямо в место сбора, где их должны были дожидаться бойцы. По дороге кто-то беседовал, кто-то шел тихо, проверяя своё обмундирование. Предстояло проверить, как собраны их войны, расставить их так, чтобы никто не смог сбежать из дворца. Это требовало много усилий. После того, как все присутствующие волки покинули помещение, Амон подозвал к себе стоящего всё это время стражника: - Акат, - обратился он к чёрному волку, – после того, как мы захватим власть, сожгите и убейте всё живое в той жалкой деревушке Антей. - Слушаюсь, господин! – с нотками уважения произнёс Акат - Теперь ступай, не забудь про то, что я тебе сейчас сказал! Стражник покинул зал. В зале осталась только одна живая душа - Вегерий, но и он покинул его, спустя двадцать минут раздумий со словами: - Я лично вырежу тебя и твою шлюху, Амон! Город Морской. Верхний город. Дом знатной волчицы. - Разве я не говорила вам, что больше не желаю вас здесь видеть?! – зло уставилась на двух волков, бурая волчица в темно-красном хитоне. За её спиной были слышны детские голоса и рыки. - Дивида, ты так встречаешь гостей? – ухмыльнувшись, произнёс один из волков, после чего, отбросив её в сторону, попытался войти в дом, это же последовал сделать его товарищ. - Да как вы сме… - но закончить ей не дали резким ударом в живот. - Заткнись! – рявкнул второй - Стража! – собрав все свои силы, крикнула волчица. Буквально через пару секунд в помещении появились восемь вооруженных кинжалами волков в чёрных плащах. - Что за... – опешив, хватаясь за оружие, проревел первый волк, но замедление стоило ему колющего удара в рёбра. Кровь незамедлительно хлынула из раны, он же, потеряв равновесие, облокотился о ближайшую стену, от бессилия меч выпал из лап. Его товарищ, оказавшийся более изворотливым, достав железный меч, успел ранить одного из волка в область груди, до того, как его шею пробил точный удар серебряного клинка. Мёртвое тело упало на каменный пол, заливая его красно-бурой жидкостью. Волк, облокотившийся об стену, был окружен, из его раны продолжала вытекать красно-бурая жидкость, его зеленые глаза тускнели, тело слабело… - Хорошо, очень хорошо, - послышался рядом с телом голос, – император будет доволен! - Отец, что происходит, почему император отослал тебя домой, и что здесь делали эти? – отведя руку в сторону двух трупов, поинтересовалась Дивида у седого чёрного волка. - Дочь моя, это восстание, Вегерий решил свергнуть Амона. - Отец, ты шутишь? – непонимающе уставилась волчица на старого волка. - Какие здесь шутки, дочь моя, через час город пропитается кровью предателей – сев в обтянутый кожей стул, волк продолжил: – Тебе лучше уехать на время в наше поместье за городом, когда придет время возвращаться, я тебе дам знать. - Хорошо, отец, я не ослушаюсь твоего слова, но что здесь искали Валезий и Хиртон? - Этого нам не суждено узнать, дочь моя. – ухмыльнувшись сделанной работе, произнес сидящий на стуле волк. Еще раз взглянув на тела двух трупов, он рявкнул: – Уберите, наконец, эту дрянь их моего дома! Город Морской. Дворец императора. Императорский сад Шуршание, тёмные силуэты приближаются к входу, неслышные голоса слышатся со всех сторон. - Кто здесь? – прорезался голос стражника. - Реган, ты о чём? – вопросительно обратился к нему сидящий на скамье волк. - Да звуки какие-то в саду. - Может, показалось? - Может, и показалось - пожав плечами, произнёс он. – Сегодня вся ночь странная, император не в духе, и госпожа Альрис не в лучшем настроении. - Наверное, тебе стоит поспать? – подумав, проговорил волк. – Ты неважно выглядишь, я могу тебя заменить в это время. - Не стоит. - Решение твое, я только предложил, - встав со своего места, произнес волк, после посмотрел на полную луну. - Погода сегодня утром будет неспокойная я дум… - он замолчал, лицо замерло, тело серого волка безжизненно упало на сырую землю. - Диомир, что с тобой? – обеспокоенно спросил Реган. Увидев железную рукоять кинжала, поблескивающею в цвете луны в руках незнакомца, он сразу же попытался вытащить свой меч, но резкая боль, пронзившая его в области рёбер, помешала ему это сделать. - Где Амон? – послышался незнакомый голос появившегося в чёрном плаще волка Но ответом для него было только молчание…. - Ты сделал свой выбор, волк – резкий удар клинка в сердце, остановил жизнь серо-бурого волка, бездыханное тело обмякло рядом с оливковым деревом. - Амон со своей шлюхой во дворце! – воскликнул свирепый голос рыжемордого волка, стоящего над телом. – Легус, возьми несколько волков, и откройте главные ворота для наших братьев. - Хорошо, - проговорил стоящий в тёмном балахоне волк. – Гридас, Мирон, Легис, Ротон, за мной! – и пятеро силуэтов удалились в направлении главных ворот, откуда вскоре послышались звуки боя… Город Морской. Дворец императора. Тронный зал - Здравствуй Вегерий! – сидя на своем троне, обратился Амон к входящему рыжемордому волку, за спиной которого слышались звуки сражения. – От кого-кого, но от тебя я этого не ожидал. – на его морде появилась презрительная улыбка. – Но знаешь, ты допустил серьёзную ошибку, придя сегодня ко мне с оружием, – не вставая со своего трона, продолжал волк. - Тщательнее нужно выбирать соратников, Амон. Не я, так кто-нибудь другой свергнул бы тебя, – подходя всё ближе к трону и восседавшему на нём Амону, проговорил Вегерий. - Сомневаюсь, что у тебя получится сегодня занять моё место, – смотря прямо на идущего волка, продолжает Амон. – Сомневаюсь, что ты вообще его сможешь когда-нибудь занять. - Что ты мне можешь сделать, выродок царского рода? - Ты допустил одну ошибку, доверяя тайну революции всему своему кругу, и эта ошибка будет стоить тебе жизни, мой дорогой Вегерий. - Я сомневаюсь в этом, ничтожество! – вытаскивая тяжелый железный меч, ускоряя свой шаг, проревел рыжемордый. - Господин, – послышался голос ввалившегося в зал бойца. – Господин, это ловушка, мы окружены! - Что ты несёшь? - оборачиваясь, проревел Вегерий. Воин вздрогнул, но продолжил: - Они окружают нас, они повсюду, их сотни, сотни вооруженных волков идут к нам, это ловушка, господин, - в тоне волка слышатся дрожащие нотки. - Сегодня не твой день, Вегерий, - голос со стороны трона заставляет его обернуться. – Ты совершил огромную ошибку, решив, что умнее всех, что можешь захватит власть без последствий для свой жадной шкуры, – тон волка постепенно меняется. Встав с трона, он добавляет: – Твоя дерзость будет стоит тебе жизни! - оголяя свои когти, проревел Амон, набрасываясь на оторопевшего Вегерия, никак не ожидавшего этого. Пытаясь занести свой меч, Вегерий чувствует удар между рёбер. Близкое расстояние между ним и противником, позволило Амону с помощью нескольких прыжков допрыгнуть до Вегерия, пытающегося занести свой двуручный Клеймор над головой, и ударом в область рёбер причинить ему боль. Ослабевшие лапы Вегерия заставили его выронить меч и осесть на каменную кладку пола, тёмно-красная кровь заструилась из раны. - Ты умрёшь не сейчас, твоя шкура так легко не отделается за предательство. - проговорил Амон, отбрасывая лапой меч Вегерия в сторону. Вспомнив про ввалившегося в зал волка, Амон посмотрел в его сторону. – Не будь глупцом, брось оружие, тогда останешься в живых! – рявкнул он. Звук упавшего метала разнёсся по тронному залу. - Теперь подойди сюда и помоги своему господину, – обратился он к волку. – Если решишь совершить глупость, я вырежу всю твою жалкую семью! Угроза подействовала, безоружный волк, приблизившись к своему господину, попытался остановить кровь. Амон же в свою очередь присел на свой трон, прислушиваясь к нараставшим звукам сражения . Всё новые и новые силы подходили к дворцу, заставляя, пять сотен волков сложить оружие или драться до последнего, но, зная нрав их командиров, Амон знал, что они выберут второе. В любом случае им суждено было погибнуть, но в первом смерть оказалась бы более страшной, так почему бы не унести в подземный мир несколько десятков своих подчиненных? Амон не ошибся: ошарашенные командиры и не собирались сдаваться, они решили стоять до конца. При любом раскладе им суждено умереть, но лучше смерть в бою за идеалы, чем гореть в огне, или, того хуже, быть разорванным на кусочки. Сражение продолжалась до того момента, пока Альрис не дала приказ скрывающимся во дворце солдатам выйти. Тогда солдаты Вегерия и его прихлебателей дрогнули, и большая часть из них бросили оружие, остальные же принялись кидаться на врагов. Как ни странно, все командиры были в их числе. - Будь ты проклят, сын шлюхи и безродного отца, – послышался голос Вегерия, пытавшегося хоть как-то вывести из себя уже успокоившегося Амона. - Вегерий, не будь так жалок, как хочешь казаться. Я не убью тебя, как бы ты ни пытался меня оскорбить, но за эти слова ты отплатишь утром, когда будет проводиться казнь. Не думаю, что тебе стоит знать, как именно ты умрёшь,– произнеся эти слова, император, расслабившись на троне, ушел в свои мысли: "Странно, он сказал сотни волков? – озадачился Амон. - Неужели «Бравые волки» откликнулись? Тогда понятно, откуда взялась рать сотен волков, вооруженных до зубов, у нас одних не было бы шансов выйти из сражения живыми. Я и не думал, что у этого предателя будет столько последователей. Альрис, наверное, и сама сейчас в шоке от численности врага. Я сегодня же прикажу казнить этого ублюдка, вознамерившегося лишить меня власти, и казнят его самым славным образом: его будут резать по кусочкам, () маленьким, причиняющим невыносимую боль, этого даже Зикурай не удостоился, – улыбаясь своей острозубой пастью, что приводило в страх находившегося в стороне Вегерия и его солдата, он обдумывал грядущею казнь". Спустя некоторое время, в зал ворвались несколько выживших и не собирающихся сдаваться волков. Закрыв двери в тронный зал, они обнаружили, что кроме них здесь находится и их предводитель, над которым склонился солдат, и волк, по чью душу они явились сюда с оружием. Увидев своих подопечных, раненый волк обрадовался и прокричал: - О, войны мои, заколите мерзавца, возомнившего себя императором, лишите его трона, чтобы все знали – мы не умираем за неисполнимые идеи! Двенадцать верных своему делу и господину бойцов сделали несколько шагов к величественному золотому трону и восседавшему на нём Амону, но дрогнули, увидев десятки хорошо-вооруженных волков, выходящих из-за колонн. - Бросьте оружие, выродки, тогда, возможно, господин пощадит вас! – послышался голос, в тоне которого чувствовался скрежет метала. Настолько пугающе были произнесены эти слова, что заставили всех присутствующих дрогнуть. Несколько мечей полетели на пол, разнося по залу звук падающей стали. Трое воинов, по возрасту и знатному виду принадлежащие к более высокому чину, чем те, кто уже сдался врагу ради спасения шкуры, бросили свои мечи, вытащили из-за поясов приличных размеров ксифосы, с ярым волчьим рыком бросились на окруживших их волков. Продолжающийся несколько минут бой, позволявший слышать скрежет железных клинков, ударяющихся друг об друга, был окончен; войны, решившиеся к такому поступку, бездыханно лежали на каменном полу спиной к спине. Ворота были открыты и десятки волков ворвались в тронный зал, ожидая сопротивления, но, увидев, что всё закончилось благополучно для императора, убрали свои клинки в ножны. Сдавшиеся были связаны, трупы товарищей - положены в стороне, для будущего почетного захоронения, Вегерий - схвачен и закован в кандалы до намеченной утром казни. Оставшихся в живых соратников и солдат предателя было решено запереть в тюрьме до принесения приговора. Почтительное молчание повисло в зале, в память о тех, кто защищал величественный дворец, жестокого и хитрого волка Амона. На утро было решено перенести все мероприятия и казни предателей, войны были распущенны, чтобы отдохнуть от произошедшей бойни. Древний остров. Властители порядков. Глава 2 Глава 2. Новые соратники Город Морской. Тюремные катакомбы Сырые и тёмные туннели - прибежище крыс, любящих поживиться умершими телами. В настоящее время катакомбы переполнены предателями царя, Амона. Сотни волков заперты в камерах, где дожидаются утра и своего приговора. Пощады от тюремщиков никому не приходилось ждать, просившие еды получают удары плетью, воду же, как известно, заключенные собирали сами в маленькие деревянные блюдца, в которых и получают «порции» еды один раз в день – утром. Внутреннему кругу Вегерия достались самые затхлые камеры, кишащие плотоядными крысами, специально построенные для особо опасных преступников; дождевые капли не проникали внутрь, преступники умирали от жажды быстрее, чем от вынесенного приговора. Город Морской. Тюремные катакомбы. Камера Камера напоминала собой что-то зловещее, в углу валялся скелет, растерзанный крысами. Трое волков сидели на каменном полу, облокотившись к заросшим мхом стенам, каждый из них ушел в свои мысли. Может, кто-то думал о семье, что будет с ней теперь, когда мужи в тюрьме ждут смертного приговора, что будет с детьми, занимающими высокие посты? Скорее всего, имущество вместе с усадьбами будет передано в царские лапы, дети будут уволены или понижены, жены, младшие сыновья и дочери будут выброшены на улицу. Может, кто-то думал о своей жизни и будущем, об неисполненных стремлениях и прославление в подвигах? Возможно, они размышляли о неудавшемся заговоре, положившим конец мечтам и старинным аристократическим родам? Возможно…. - Что теперь нам всем делать? Мы потеряли всё: честь, имущество, и вскоре можем потерять жизнь - закрыв морду лапами, тихо проговорил черномордый волк, одетый в замызганную белую тунику и набедренную повязку, - и всё потому, что повелись на уговоры этого ничтожества, низшего из нас, утверждающего, что свергнуть Амона будет не труднее, чем сломать берёзовую ветку. Вместо того чтобы выйти победителями и нежиться в своих кроватях с любимыми волчицами, мы сидим здесь в «чистой» камере, голодные и раздетые, потерявшие все звания и награды.... - Успокойся, Родос. - раздраженно рыкнул сидящий рядом Актор, находившийся в плане одежды в ещё более плачевном состоянии, чем его товарищ: он был полностью оголен, серо-белый мех запачкался, и выглядело это так, словно Актор вовсе не аристократ, а бродяга с нижнего города; «чистые» повязки, никак не связанные с санитарией, были «наложены» на раны, покрывшие большую часть груди мускулистого волка, кровью был испачкан весь благородный мех, - у нас есть шанс выжить, если использовать все козыри. - О чем ты вообще говоришь, Актор? Какие козыри? Мы попались не за драку меж собой, свидетелями которой были местные жители и слуги, и по их словам воспроизводят произошедшее. Нас схватили с поличным при попытке свержения правительства, любой присутствующий подтвердит, как мы убивали, убивали своих братьев, не врагов, а братьев по оружию, только бы спасти свою шкуру! – воскликнул Адмент, повязка с его левого глаза была снята, вместо неё взору представала прозрачная плёнка на глазнице и зрачок мёртвой окраски. Его шкура была целехонькая, туника с набедренной повязкой в меру «чистые», за это можно благодарить его профессионализм владения оружием, ум и возраст. - Я не говорил, что мы уйдём от наказания, старик! – рявкнул на беломордого волка, Актор. – Я сказал, что мы не погибнем, если применим весь запас знаний и имеющихся козырей в кармане. - Не время сориться, Актор, если у тебя присутствуют идеи, расскажи нам о них, – тихим голосом, не обращая внимания на оскорбление и на тон ответа, проговорил Адмент, ему было интересно, что на этот раз придумал щенок. Город Морской. Дворец императора. Тронный зал Уже слегка уставший Амон сидел на своем величественном троне, разглядывая настенные фрески и статуи, стоящие напротив каждой колонны. Звук открывающейся главной двери, заставил Амона оставить своё занятие и перевести в сторону вошедшего свой взор. Как ни странно, это оказался Сварог, военачальник "Бравых волков", как говорили некоторые, хороший друг его покойного отца, служивший главнокомандующим армии, до свержения правителя. Когда отец был казнён, он покинул родные места, взяв с собой верных псов, и многие годы его ряды пополнялись бедными крестьянами, решившими от безвыходного состояния податься в армию. С годами из простых свинопасов, овцеводов, гончаров и обычным волков, не держащими ранее меч, выходили хорошо дисциплинированные, обученные владеть всеми видами оружия воины, называющие себя братством "Бравых волков". - Здравствуй, дорогой Амон, – подойдя к нему вплотную, не приклоняясь, проговорил Сварог. – извини за столь поздний визит, но мне хотелось бы поговорить с тобой, вижу, что тебе тоже не хочется спать после случившегося, – продолжил он, стоя рядом с троном - Здравствуй, Сварог, - почтительно произнёс Амон, приветствуя друга своего отца. С виду он был обычным старым волком, но крепость его тела и профессионализм владеть всеми видами оружия заставляли врагов произносить его имя с честью и страхом. Он был тёмного цвета, шерсть в некоторых местах покрылась белыми волосками, ростом выше на голову всех живущих волков, которые когда-либо встречались Амону, облачён в тёмные доспехи, в лапах держит блестящий тёмный шлем с оперением, на нижних лапах одеты кожаные сандалии, сзади блестит отполированная до блеска ручка от меча, на поясе висит пять метательных ножей, в ножнах красуется одноручный золотой клинок, - присаживайся, будь дорогим гостем в моём дворце, – он указал на обтянутое кожей тура кресло, стоящее рядом с троном. - Благодарю, - усаживаясь на тёмного цвета кресло, отвечает Сварог. - О чём же ты хотел со мной поговорить, Сварог? – спрашивает Амон, вглядываясь в зеленые глаза. - Что ты собираешься делать с пленными? – отклоняясь от главного дела, спрашивает он смотрящего прямо в его глаза императора. - Вегерия казнят без суда на площади, его ярых сторонников будут судить по закону, не обращая внимания на их должности и классы. Большую часть в любом случае приговорят к казни, солдат же, принимающих участие в перевороте, будет веленно отпустить, но показательно будут повешены несколько десятков из них. - Не предполагал, что ты пойдёшь весь в своего отца, он так же яро казнил предавших его волков, но был менее осмотрителен, чем ты, и поверил в слова жалкого Зикурая – выплюнув последнее слово, произнёс Сварог - Что же говорил моему отцу Зикурай? – ему больше хотелось узнать о своих родителях, и их свержении, Сварог же был волком, хорошо дружившим с его отцом и присутствовавшим в те жестокие дни, когда к власти пришел диктатор. - Ничего важного из того, что могло бы привести к таким последствиям, - проговорил Сварог, добавляя – Зикурай был сыном Осириса, помещика, но не аристократа, в детстве его отдали в ученики к какому-то старому волку, учившему его не словами, а действиями ненавидеть правление твоего рода, Амон. Когда же он вырос и достиг двадцати шести лет, то отправился во дворец, где и уговорил твоего отца взять его в личную охрану. Не думай, что мы его не проверяли; вначале мы считали его лазутчиком Хогана, тогдашнего врага твоего отца, возглавляющего небольшой отряд повстанцев и пытающегося его свергнуть. Собрав достаточно фактов того, что Зикурай никогда не был знаком с Хоганом, ему позволили вступить в царский отряд, здесь роль сыграли связи его отца. Прошло время, и Зикураю удалось приблизиться к твоему отцу, став главой его личной охраны. Асил доверял мне, но не поверил, когда я ему сказал, что Зикурай пишет Хогану. И слова мои были не без доказательств: голубь с письмом по какой-то причине умер в дороге, и его тушка свалилась в мой дворец. Когда я прочёл содержание письма, я долго решался на то, чтобы всё рассказать твоему отцу или действовать в одиночку, но выбрал первое, что и было, наверное, моей главной ошибкой. После этого мы с твоим отцом сильно рассорились, он даже не желал видеть письмо в виде доказательства, говорил, что это моя попытка лишить его верного слуги и всё в этом духе. Но погубило правление твоего отца, Асила, другое. В один поздний вечер к нему пришел Зикурай, он вошел в тронный зал с двадцатью воинами, объяснил, что это его личная охрана, что ему угрожает опасность от могущественного врага, в лице которого, по его словам, был я. Как бы печально это ни звучало, но Асил ему поверил и приказал меня арестовать. В то время я был одним из вернейших приближенных твоего отца, и приказ о моем аресте вызвал у присутствующих в зале приближенных небывалый шок: всем было известно, что захоти я править в этом городе, я бы давно свергнул Асила. В моём подчинении находилась не горстка охранником, а армия хорошо дисциплинированных и вооруженных волков, исполняющая любой мой приказ, и, я сомневаюсь, что кто-нибудь из них встал бы против меня в случае моего решения свергнуть правителя. Но твой отец, задобренный словами главы охраны, не хотел, и слушать о моей невиновности и верности. Попытка моего ареста не удалась, и Асил попытался лишить меня должности и наград, ему бы это удалось, если бы не спешка Зикурая набить себе карманы. В одну из ночей, он и его сторонники проникли в покои твоих отца и матери, где и лишили их жизни, до того, как они поняли, кто их предал. В эту же ночь Зикурай провозгласил себя императором; чтобы сторонники твоего отца не решились к перевороту, сжег на площади Гитариса и Гиландору, волка и волчицу, верных Асилу в не меньшей мере, чем я. Впервые же дни своего правления он пытался, как и их, приговорить к смертной казни меня, но его останавливала моя армия. Я пытался восстановить в городе порядок и зарезать наглого щенка, но в моих рядах появились волки Зикурая, накаляющие огонь в отношениях солдат ко мне. Тогда и пришлось со своими сторонниками и верными бывшему императору волками покинуть город. Амон слушал рассказ старого воина, ловя каждое слово и в будущем собираясь подумать над тем, что он сказал, воспроизводя картины происходящего в своем подсознании. - Благодарю тебя, Сварог, что поведал мне о том, как был свергнут мой отец, - улыбнувшись во весь свой оскал, проговорил Амон. – О чём ты хотел поговорить, ты мне так и не объяснил? - Я предлагаю тебе свою помощь. Я понимаю, что меня ты не знаешь так хорошо, как беломордую волчицу, всегда находившуюся рядом с тобой, и слышал, скорее всего, обо мне только из слов других волков, но мне хотелось бы присоединиться к тебе вместе со всеми моими солдатами. Конечно, если ты примешь это предложение, - завершив, Сварог внимательно взглянул своими зелеными глазами в ничего не выражающие металлические глаза собеседника. Про себя старый волк подметил умение Амона хорошо скрывать свои чувства, что является скорее полюсом для правителя, чем минусом. - Спасибо, Сварог, я ни как не ожидал этого и буду рад, если ты примкнешь к нашему небольшому братству, – произнес он, посмотрев на волка. «У него в любом случае хватило бы сил свергнуть меня. Армия, которой он владеет, смогла бы снести этот город до головешки, так почему бы не принять его предложение, что облегчило бы ближайшие походы и защиту города от врагов», - говорил про себя Амон, лишая возможности свои вторые «Я» подумать о старом волке, как о будущем предателе. - Не боишься, что могу свергнуть тебя, как это сделал Зикурай с твоим отцом? – насмешливо посмотрев на него, спросил волк. - Не думаю. Если бы ты хотел власти, Сварог, я бы здесь не сидел, а лежал в какой-нибудь канаве убитый. У тебя есть армия, численность которой больше моей в несколько раз, и профессионализму твоих солдат можно только позавидовать. - Ты не ошибаешься, мои воины профессиональны и дисциплинированы куда лучше твоих. Да, если бы я захотел трон, он бы давно был моим, поэтому от меня удара и дожидался Зикурай, а никак не от волчонка убитых им правителей, – сказал старик, вставая с кресла. – Извини, Амон, но я пойду, ночь сегодня была трудной. - До-завтра, Сварог! – проговорил Амон в спину уходящему волку. Сегодня у него есть информация для размышления….. Город Морской. Главные городские ворота - Варис, твоего брата тоже поймали? – обратился беломордый волк, одетый в кожаные доспехи и держащий в руках меч, к стоящему рядом с ним стражнику. - Он мне больше не брат! – оскалив зубы, проревел Варис. – Он предатель царя, за которого умер наш с ним отец, он предал не только императора и меня, он предал семью! - Извини, я не знал, что все так серьёзно, - опустив взгляд, произнес беломордый. - Ладно, только запомни, Юртис, что больше он мне не брат, - успокоившись, сказал Варис. Город Морской. Нижний город. Дом семьи Марториса Аманатидиса - Что с нами теперь будет?! – рыдая, кричала рыжая волчица – Марторис схвачен, что будет с детьми…. - Мама, успокойся, прошу, – подходя к волчице, произнес серенький волчонок. – Все будет хорошо. - Асириса, хватит жаловаться. Марторис сам виноват, что пошел с этими «будущими» правителями свергать императора. И перестань рыдать, слёзы тебе не помогут, нам нужно думать о себе, а не о твоем жалком муже, - гневно произносила свою речь, старая чёрномордая волчица, сидящая на стареньком, с ремонтированной не раз ножкой, стуле, обращаясь к своей дочери. Слова матери повлияли на Асирису, она перестала рыдать, но продолжала немного всхлипывать носом. - Гефест, иди в свою комнату, немедленно, - обратилась бабушка к внуку. Услышав это, волчонок надулся, но все же не решился перечить, и ушел, закрыв за собой обветшалую дверь. - Я не хочу сегодня идти на казнь, вдруг Марториса тоже казнят, я не перенесу этого. Видя, что дочь скоро начнёт опять рыдать, старая волчица проговорила: - Я смогла перенести сожжение твоего отца, но, в отличие от твоего мужа, он боролся за своего императора. - Ты не говорила мне, что отца сожгли, - посмотрела на мать Асириса. - Зачем? Это было давно, - взглянув на дочь, ответила она - Что произошло тогда? – утерев лапой слёзы, Асириса вопросительно взглянула в глаза цвета лимона. - Твой отец был одним из сторонников отца нынешнего правителя. После свержения императора наша семья попала под сильнейший удар, у нас отобрали все: поместья, золото, слуг и жизнь отца твоего, Гитариса, когда ты была маленькой. Мы с тобой были выкинуты на улицу, и из аристократической семьи превратились в нищих. Пребывая в шоке от услышанного, она молчала, мать тоже не произносила ни звука. Через минут десять, Асириса проговорила: - Как же друзья отца в таком случае? Они же могли нам помочь. - Друзья? Друзья твоего отца были или убиты, или высланы из города. Все бы не было так печально с нашей семьей, если бы Гитарис не ворвался во дворец со своими солдатами, когда убивали императора. Он бы не был схвачен и сожжен на площади вместе с Гиландорой, своей соратницей и верной Асилу, тогдашнему императору, советчицей. Они были показательным примером того, что будет с теми, кто против Зикурая и его приспешников, - последние слова, волчица произнесла с таким отвращением, что даже Амон бы ей позавидовал. - Мам, мы же могли вернуть себе все, что было отобрано, когда власть Зикурая была свергнута, ведь так? - Возможно, но если бы у нас были власть и деньги, у Марториса не было бы шанса на помилование. Всем волкам, принадлежащим к знати, всегда хуже, чем обычным воинам. - Мама, спаси Марториса, прошу… - слёзы вновь заполнили мордочку волчицы - Успокойся, раз ты узнала, кто был твоей отец, возможно император и смилостивится над Марторисом, но нам нужно спешить: скоро будет казнь… Город Морской. Дворец императора. Тронный зал Двери отворились, и сидящий на троне Амон перевел свой взгляд на вошедшего в зал солдата – волка, одетого в кожаные доспехи, в правой лапе которого находился меч. - Что случилось? - видя, как нервничает стражник, произнес он. - Император, извините за беспокойство, но у входа стоит нищенка, она утверждает, что является вдовою некого Гитариса, который являлся другом вашего покойного отца, - проговорил воин более-решительнее, чем вошел в зал. - Говорит, что является вдовою Гитариса, нищенка, ты не ошибаешься? – недоверчиво посмотрел он на стражника, он не знал фамилии волка, но про имя ему сегодня ночью говорил Сварог. Не может же быть такого, чтобы аристократичная волчица превратилась в нищенку… - Да император, она именно это имела в виду. Не отводя взгляда от стражника, он спросил: - Про нищенку ты тоже уверен, может, тебе это показалось? - Нет, император, она с Нижнего города, это видно по её одежде, – проговорил стражник. - Хорошо, проведите её ко мне, - волк уже направлялся к дверям, но, услышав голос господина, обернулся. – И ещё пригласи ко мне главнокомандующего «Бравых волков», Сварога. Город Морской. Императорский дворец. Вход во дворец - Император согласился вас принять, - обратился стражник к черномордой волчице, одетой в зашитую заплатами ткань, напоминающую тунику, но более строго фасона. - Спасибо, - благодарно произнесла женщина, последовав за двумя волком. Город Морской. Императорский дворец. Тронный зал Входные двери заскрипели, пропуская в тронный зал стражников и волчицу. Амон внимательно на неё взглянул: черномордая, одетая в какую-то дешевую строгую тунику; босая, как и большая часть населения города, проживающая в нищих районах, но, видимо, волчицу это не сильно стесняло. Амон поразился её походке: так ходили волчицы из аристократической среды. - Кто ты? Зачем решила побеспокоить меня? – произнес сидящий на троне волк, обращаясь к волчице. - Извините, император, меня зовут Артемида, я жена покойного Гитариса, погибшего, защищая вашего отца во время переворота, и сожженного в качестве примера для всех непокорных. Я пришла к вам только по одной просьбе: муж моей дочери был схвачен сегодня ночью вместе с предателями, я прошу вас отпустить его, он пошел на это ради семьи, - волчица упала на колени. - Немедленно встань! – рявкнул он на Артемиду. После того как она приподнялась с колен, он продолжил: – Я не могу верить тебе на слово, пока не получу доказательства того, что ты действительно являешься волчицей знатного рода. Насчёт же мужа твоей дочери, если твои слова, правда, и ты действительно аристократка и жена Гитариса, то его пощадят. Но если же ты меня обманула, то он будет казнен, - на его угрозу волчица не обратила ни малейшего внимания. Двери снова отворились, и в зал вошел Сварог с десятком волков, стражников. Он прошел до трона, оставив своих подчиненных там, где стояли и солдаты Амона. Он не обратил внимания на волчицу, посчитав, что она обычная прислуга. - Ты хотел со мной встретиться, Амон? – проговорил волк. - Да, спасибо, что пришел, - смотря прямо на волка, произнес император – помнишь, ты мне рассказывал про Гитариса? - Да, конечно, это был один из вернейших соратников твоего отца, что-то случилось? - Нет, ничего серьезного, можешь мне сказать: у него была жена и дочь? - Да, кажется, жену звали Артемидой, дочь же не могу припомнить, о ней не часто заходили разговоры, – ответил Сварог. - Хорошо, ты много раз видел его жену? - Конечно, мы часто бывали у него в имении с твоим отцом. - Ты бы смог её узнать, если бы увидел? Теперь Сварог внимательно смотрел на Амона, не понимая, к чему тот ведет. Всем давно было известно, что семья Гитариса была убита, сразу же после его смерти. - Наверное, но это бессмысленно: они мертвы, - проговорил он. - Я тоже в это не верю, Сварог, но эта волчица, – указал он в сторону стоящей Артемиды, – утверждает, что является женой Гитариса. Сварог посмотрел на стоящую, как ему показалось сначала, служанку, одетую в рваную одежду, заштопанную заплатами. Он помнил, что Артемида была тоже черномордой волчицей, но в стоящей он не мог её узнать. Это была совершенно на его взгляд другая особа. - Как её зовут? – обратился он к Амону. - Артемида, так она, конечно, утверждает. - Артемида, подойди сюда, - крикнул он, обращаясь к волчице. Когда она была в зоне слышимости, он продолжил: – Ты действительно утверждаешь, что являешься женой Гитариса? - Да, он был моим мужем, и таким же верным, как и ты императору, Сварог - Как ты смеешь называть главнокомандующего по имени, тварь! – оскалился стоящий недалеко стражник Сварога. - Успокойся, Дилон, - рявкнул Сварог на попытавшегося приблизиться к волчице волка, что заставило того остановиться. - Продолжай, - обратился он вновь к волчице. - Мне нечего больше сказать тебе, но ты можешь спросить меня о том, чего не может знать нищенка. - Хорошо, скажи мне, кто присутствовал на ужине, и где он проходил за день до того, как свергли Асила. - Он проходил в нашем с мужем поместье «Крылатая волчица», на месте которого сейчас находиться таверна. Присутствовали же на этом ужине: Гиландора, Салазар, Андонис, Андроникос, Байон, Геннадайос, ты, Сварог, мой муж и я с дочерью, Асирисой. Из всех названных только трое остались в живых: ты, Сварог, моя дочь и я, Артемида. Стоящий рядом с тронном Сварог, слушал волчицу, и все, что она говорила, оказалось правдой. Только он один остался в живых, но если она и вправду Артемида, в чем уже было нельзя сомневаться, то их осталось, как она и сказала, всего трое. Он бы не поверил ей насчет гостей, если бы тогда в доме не было слуг: все присутствующие в тот вечер приходили и уходили через потайной вход и знать точно, кто тогда присутствовал, нищенка не может. - Сварог, все, что она сказала, - это правда? – Амон внимательно взглянул на волка. - Да, она действительно назвала и место, и волков присутствующих на ужине. Я бы мог поставить под сомнение это, но тогда мы приходили в дом Гитариса через потайной вход, слуги же в доме отсутствовали, и, да, в живых никого из названых ею волков кроме меня не осталось. - Это точно она? - Да, теперь я уверен, что она именно Артемида. - Артемида, - обратился Амон к стоящей всего в нескольких метрах волчице. – Мы верим тебе, но нам интересно, как вы с дочерью смогли выжить? - Нас и не собирались убивать. После того как муж был схвачен и сожжен, мы потеряли всё имущество принадлежащее нашему роду. Мы с дочерью оказались на улице, друзья мужа были или убиты, или высланы из города. Я слышала, что ты, Сварог, жив, но когда я хотела обратиться к тебе за помощью, тебя уже не было в городе. Идти же с маленькой волчицей на поиски единственного оставшегося в живых друга семьи было бы самоубийством: у нас не было золота, что бы заплатить даже за жилье, за охрану тем более. Я оставила попытки найти тебя. Мне пришлось работать у местного свинопаса, я ничего не умела, поэтому никто из аристократических семей не хотел брать меня к себе. И кто решился бы взять жену покойного врага властвовавшего Зикурая? У него я ухаживала за свиньями, он позволял мне с дочкой жить в сарае. Накопив достаточно золота на покупку дома в Нижнем городе, мы с Асирисой переехали, я продолжала работать в свинарнике еще несколько лет, пока не подросла дочь - тогда я нашла более оплачиваемую работу. Вскоре дочка вышла замуж, жизнь шла хорошо до сегодняшнего момента. Ночью её муж был арестован с другими повстанцами при попытке захвата власти Вегерием. Я сомневалась, что ты мне поверишь, Амон, но моя дочь не выдержала бы казни. - Асириса не знала о том, кем был её отец? – обратился к волчице Сварог. - Нет, она узнала об этом только сегодня. - Почему ты не пришла ко мне тогда, когда я пришел к власти? – взглянул прямо в глаза волчице Амон. – Вам бы с дочерью вернули поместья и драгоценности, отобранные лапами Зикурая. - Я не думала об этом. А когда эта мысль всё-таки пришла мне в голову, сомневалась, что меня вообще подпустят близко к дворцу. - Как зовут мужа твоей дочери? - Марторис. - Хорошо, я прикажу, чтобы его сейчас же освободили, - сказав это, Амон крикнул стоящему рядом с одиннадцатью что-то обсуждающими волками, стражнику: – Кадмос! - Да, император, - поклонившись, произнес отошедший от толпы стражник. - Немедленно прикажи освободить из тюрьмы Марториса… - он вопросительно повернул голову в сторону Артемиды. - Марторис Аманатидис. - Марториса Аманатидиса! - Слушаюсь, император. – поклонившись, произнес Кадмос, после развернулся и вышел из зала, направляясь в тюрьму. Город Морской. Тюремные катакомбы. Комната надзирателей Черномордый волк, одетый в обычную форму стражника: кожаные доспехи, медный шлем, сандалии и обычный железный меч, зайдя в комнату надзирателей, оторопел на месте. Двое надзирателей избивали ногами серо-белого волка, находившегося в бессознательном состоянии. - Что здесь твориться, отвечайте немедленно! – рявкнул на двух волков Кадмос, от чего те вздрогнули, остановились, отойдя на два шага от тела окровавленного волка. - Что здесь происходит, я вас спрашиваю! – показывая всем своим видом наигранное недовольство, оскалив зубы, рычал Кадмос. – Захотели на каторгу? Я это могу быстро вам устроить и даже не посмотрю на наши с вами отношения. - Кадмос, успокойся, через несколько часов его и так казнят, наверное, - произнес рыжемордый. Наряд его вызывал недоумение: он был одет в обычную тунику, что никак не схоже с работой надзирателя. - Как его зовут? – посмотрел он на волков. - Кажется Марторис, да, точно, Марторис Аманатидис, - проговорил, как и в первый раз, рыжемордый. - К-как, ты сказал, его зовут? - Марторис Аманатидис, что ты так на нас вылупился, случилось что-то? - Я бы лучше на вашем месте в течение одной четвертой часа привел этого волк в чувства. - Зачем? - Да потому что его освободить велено, и если император увидит его в таком виде, то я вам ничем не смогу уже помочь. - Ты шутишь? Приказано же никого не освобождать, - недоуменно уставился товарищ рыжемордого, толстоватый, с подбитой мордой, волк. - Мне веленно передать, но не объяснять! – произнеся это, волк вышел, захлопнув за собой деревянную дверь. Оставшиеся в помещении надзиратели пытались привести в чувство Марториса. Город Морской. Дворец императора. Тронный зал - Спасибо, Амон, что позволил мужу моей дочери выйти из тюрьмы, - склонив голову, проговорила Артемида. - Не благодари меня, волчица, ты должна благодарить за это верность своего мужа и семью, в которой выросла. Если бы Гитарис был предателем моего отца, то муж твоей дочери давно бы уже был на виселице, - говоря это, Амон решал вернуть ей её богатство или нет, но оставшаяся в нем совесть требовала выбрать первое. – В знак своей благодарности твоему мужу, я дарую тебе поместье и две деревни с общей численностью населения две тысячи волков и около четырехсот рабов, в число которых входят: зайцы, бобры и два десятка лисов. - Благодарю, император, но не стоит моей семье выделять поместье, мы этого не заслуживаем, - тихим голосом проговорила Артемида. - Артемида, послушай, я дарую поместья и деревни всем тем, кто лишился их во время правления Зикурая. - Спасибо, император, - поклонившись, проговорила волчица. Открывшиеся двери заставили Амона перевести свой взгляд на входящих. Трое стражников, впереди которых шел Кадмос, сопровождали серо-белого волка. Подойдя ближе к трону, он произнес: - Император, как вы и просили, мы освободили Марториса Аманатидиса, - произнес Кадмос. - Хорошо, почему он весь в тряпках? – сказал Амон, обращая свой взор в сторону бывшего заключено. Он догадался, что его недавно избивали, это его приказ: пытать заключенных, предавших священный трон. - Извините император, мы виноваты в этом, - упав на колени, вскричали двое ведущих Марториса волков. – Мы не знали, что его освободят, и мы, как вы и приказывали, «учили» предателей, - услышав это, волчица округлила глаза, но в то же время была рада, что Марторис жив. - Довольно извиняться, пошли вон из дворца, пока я не дал приказа высечь вас, - для устрашения он оскалил передние клыки. Волки надзиратели, услышав, что император дарует им прощение, поскорее ретировались из тронного зала, направляясь в свои тёмные подвалы. - Марторис, ты свободен и можешь возвращаться в дом к своей жене и сыну, но запомни: я не потерплю предательства во второй раз, и ты понесешь наказание куда хуже, чем виселица. Причина твоего освобождения проста: отец твоей жены был богатым аристократом и верным моему отцу волком. Из армии, как () это ни прискорбно, ты изгоняешься, но у тебя появится куда более важная обязанность: вашей семье были дарованы земли, за которыми тебе в первую очередь будет велено следить. Каждый год часть повзрослевших волков ты будешь обязан отправлять в ряды моей армии. Остальное я объясню тебя во время своего визита к вам в поместье. Теперь можете идти, вы с Артемидой свободны, - проговорил он, обращаясь к Марторису, не понимающему о чем вообще идёт разговор. Переведя свой взгляд на Кадмоса он проговорил: - Кадмос, помоги Артемиде и Марторису добраться до их жилища, после отвези их в деревню Антей, объясни живущим там волкам, кому теперь принадлежит их деревня, с поместьем же мы разберемся сегодня вечером. - Император, какую колесницу прикажете брать для поездки? – обратился к Амону волк после того, как дослушал приказ. - Разрешаю взять царскую колесницу и тройку лошадей, - ответил император. - Спасибо, Амон, - тихо проговорила волчица, поворачивая к выходу. - Теперь ступай Кадмос, у нас сегодня не так много времени! - Слушаюсь император, - проговорил Кадмос. Придерживая Марториса, он направился к выходу. - Вы тоже можете ступать! – обратился он к своим и Сварога волкам. Его охранники последовал приказу, но волки Сварога замешкались. Услышав тот же приказ от своего главнокомандующего, они последовали примеру стражников Амона и вышли из тронного зала. - Не глупо ли ты поступил, отпустив Марториса? – обратился к нему Сварог, сидящий на том же кресле, что и ночью. - Нет, мне нужны верные волки, после помилования он будет меня всю жизнь благодарить за то, от чего я его спас. - Возможно. Но зачем земли передал в собственность? - За ними некому смотреть, деревни уже давно едва сводят концы с концами. Уже и так прилично земель принадлежит моему кругу, зачем их еще больше ссорить между собой, ведь земля в точных лапах – это золото, а золото - власть и сила. - Но как это понравиться твоему кругу? Ты же две деревни отдал в собственность волкам, которых они не знают, один из них притом сегодня ночью пришел в твой дворец убивать тебя. - Они знают, что возвращение имущества волкам, потерявшим его во время правления Зикурая – это закон. Притом, если они узнают, чем владела эта семья до его правления, они точно не будут иметь что-то против этого. - Хорошо. Амон, на неделе прибудут мои войска, им следует найти место для житья, - подметив, что Амон правильно все решил, обратился он со своим главным вопросом (). - Сколько их примерно? – он вспомнил, что вчера принял предложение Сварога. - Около десяти тысяч «Вот почему его боялся Зикурай: он располагает армией с половину этого города. Но остается вопрос, куда их разместить». - Сварог, ты еще не отправлял гонца к своему лагерю? - Нет, но после казни я прикажу одному из своих волков отправляться в лагерь. - Размещение может доставить трудности, численность твоей армии слишком высока для нашего города. - Сколько у вас в городе строителей? - Около тысячи, но большая часть из них уже стара. - Сколькими рабами город располагает? - Что ты решил делать? - Если не достаточно места в городе, мы можем выстроить дополнительный лагерь рядом с городом, где смогут разместиться войска. - Хорошо, сегодня же прикажу строителям и рабам приступать к строительству дополнительных стен, думаю, к концу недели они смогут окончить работу. - Очень хорошо, думаю, что нам пора собираться. Как мне известно, ты хотел навестить Вегерия, мне же нужно проведать своих солдат, - проговорил Сварог, вставая с кресла. - Ты прав, Сварог, сегодня у нас много дел, жду тебя во время казни на главном помосте! – сказал он собирающемуся уйти волку. - Хорошо, я приду. Мне всегда нравились казни, - оскалившись в улыбке, проговорил Сварог. Пожав Амону лапу, он вышел из тронного зала, направившись в казармы, где отдыхали его солдаты после трудной ночи.