СПАСАТЕЛЬ

Евгений Лукин

Случилась трагедия: недавно сданная под ключ девятиэтажка развалилась из-за оползня берега, на котором она была построена...

Виновных, понятное дело, нашли и строго наказали. Однако в тот ясный весенний денек, когда подъем грунтовых вод вызвал оползень берега и только что сданная под ключ девятиэтажка начала с грохотом расседаться и разваливаться на отдельные бетонные секции, мысль о том, что виновные будут со временем найдены и строго наказаны, как-то, знаете, мало радовала.

В повисшей на арматурных ниточках однокомнатке находились двое: сотрудница многотиражной газеты "За наш труд" Катюша Горина, вцепившаяся в косяки дверной коробки, и распушившийся взрывообразно кот Зулус, чьи аристократические когти немилосердно впивались в Катюшино плечо. Место действия было наклонено под углом градусов этак в шестьдесят и все еще подрагивало по инерции.

- Ой, мама... - осмелилась наконец простонать Катюша.

И ради этого она выстояла десять лет в очереди на жилье?.. Где-то за спиной в бетонной толще что-то оборвалось, ухнуло, и секция затрепетала. Зулус зашипел, как пробитая шина, и вонзил когти до отказа.

- Зулус!.. - взвыла Катюша.

Потом в глазах просветлело, и она отважилась заглянуть вниз, в комнату. В то, что несколько минут назад было комнатой. Стена стала полом, окно - люком. Все пространство до подоконника скрылось под обломками, осколками, книгами. Телевизор исчез. Видимо, выпал в окно.

- Ой, мама... - еще раз стонуще выдохнула Катюша. Легла животом на косяк и ногами вниз начала сползать по стенке. Лицом она, естественно, вынуждена была повернуться к дверному проему. В проеме вместо привычной прихожей открылись развороченные до шахты лифта бетонные недра здания. И все это слегка покачивалось, ходило туда-сюда. Зрелище настолько страшное, что Катюша, разжав пальцы, расслабленно осела в груду обломков. Скрипнула, идя на разрыв, арматура, и Катюша замерла.

- Вот оборвемся к лешему... - плачуще пожаловалась она коту.

Не оборвались.

Кривясь от боли, сняла с плеча дрожащего Зулуса. Далеко-далеко внизу раздался вопль пожарной машины. С котом в руках Катюша подползла к отверстому окну-люку. Выглянула - и отпрянула. Восьмой этаж.

- Эй!.. - слабо, безо всякой надежды позвала она. - Эй, сюда!..

Висящая над бездной бетонная секция вздрогнула, потом еще раз, и Катюша почувствовала, что бледнеет. Расстегнула две пуговки и принялась пихать за пазуху Зулуса, когтившего с перепугу все, что подвернется под лапу. "Надо выбираться, - выплясывало в голове. - Надо отсюда как-нибудь подобру-поздорову..."

А как выбираться-то? Под окном - восемь этажей, а дверь... Кричать. Кричать, пока не услышат.

- Лю-уди-и!..

Секция вздрогнула чуть сильнее, и снаружи на край рамы цепко упала крепкая исцарапанная пятерня. Грязная. Мужская.

Оцепенев, Катюша смотрела, как из заоконной бездны появляется вторая - голая по локоть - рука. Вот она ухватилась за подоконник, став ребристой от напряжения, и над краем рамы рывком поднялось сердитое мужское лицо. Опомнившись, Катюша кинулась на помощь, но незнакомец, как бы не заметив протянутых к нему рук, перелез через ребро подоконника сам.

Грязный, местами разорванный комбинезон. Ноги - босые, мозолистые, лицо - землистого цвета, в ухабах и рытвинах. Пожарник? Нет, скорее - жилец...

Наскоро отдышавшись, мужчина поднялся на ноги и оглядел полуопрокинутое шаткое помещение. Катюшу он по-прежнему вроде бы и не замечал. Его интересовало что-то другое. Он осмотрел углы, потом, привстав на цыпочки, заглянул в дверной проем - и все это на самом краешке окна, с бездной под ногами.

Озадаченно нахмурился и с видимой неохотой повернулся к хозяйке.

- Где кот?

- Что? - испуганно переспросила Катюша.

- Кот, говорю, где?

Катюша стояла с полуоткрытым ртом. Видя, что толку от нее не добьешься, мужчина достал из кармана металлический стержень и принялся водить им из стороны в сторону, как водят в темноте карманным фонариком. В конце концов торец стержня уставился прямо в живот Катюше, и землистое лицо незнакомца выразило досаду. Зулус за пазухой забарахтался, немилосердно щекоча усами, потом выпростал морду наружу и вдруг звучно мурлыкнул.

- Отдайте кота, - сказал незнакомец, пряча стержень.

- Вы... Кто вы такой?

- Ну, спасатель, - недовольно отозвался мужчина.

- Спасатель! Господи... - Разом обессилев, Катюша привалилась спиной и затылком к наклонной шаткой стене. По щекам текли слезы.

Мужчина ждал.

- Ну что мне его, силой у вас отнимать?

Катюша взяла себя в руки.

- Нет-нет, - торопливо сказала она. - Только с ним... Зулуса я здесь не оставлю... Только с ним...

Мужчина злобно уставился на нее, потом спросил:

- А с чего вы взяли, что я собираюсь спасать именно вас?

- А... а кого? - Катюша растерялась.

- Вот его... - И незнакомец кивнул на выглядывающего из-за пазухи Зулуса.

Шутка была, мягко говоря, безобразной. Здесь, на арматурном волоске от гибели, в подрагивающей бетонной ловушке... Однако это был спасатель, а спасателю прощается многое. Катюша нашла в себе силы поддержать марку и хотела уже улыбнуться в ответ, но взглянула в лицо незнакомцу - и обомлела.

Это было страшное лицо. Лицо слесаря, недовольного зарплатой, который смотрит мимо вас и цедит, отклячив нижнюю губу, что для ремонта крана нужна прокладка, а прокладки у него нет, и на складе нет, вот достанете прокладку - тогда...

Незнакомец не шутил. От страха Катюша почувствовала себя легкой-легкой. Такой легкой, что выпрыгни она сейчас в окно - полетела бы, как газовый шарфик...

- Я буду жаловаться... - пролепетала она.

- Кому?

- Начальству вашему...

- Сомневаюсь, - морщась и массируя кисть руки, сказал незнакомец. - Во-первых, начальство мое находится в одиннадцати световых годах отсюда, а во-вторых, когда вы собираетесь жаловаться? Через сорок минут будет повторный оползень, и секция оборвется... Отдайте кота.

Внизу заполошно вопили пожарные машины. Штуки три...

"Сейчас сойду с ума", - обреченно подумала Катюша.

- Я вижу, вы не понимаете, - сквозь зубы проговорил мужчина. - Моя задача - спасение редких видов. А ваш кот - носитель уникального генетического кода. Таких котов...

- Ах, так вы еще и пришелец? - нервно смеясь, перебила Катюша. - Из космоса, да?

Незнакомец хотел ответить, но тут над головой что-то со звоном лопнуло, секцию бросило вбок, и все трое (считая Зулуса) повалились в обломки.

- Отдайте кота, - повторил мужчина, с омерзением скидывая с себя полированную доску.

- А я?

- Что "я"?

- Но ведь я же человек! - шепотом, как в лавиноопасном ущелье, вскричала она, еле удерживая бьющегося за пазухой Зулуса.

- Ну и что?

Цинизм вопроса потряс Катюшу до такой степени, что на несколько секунд она просто онемела. Потом в голове спасением возник заголовок ее же собственной передовой статьи.

- Но ведь... - запинаясь, произнесла Катюша. - Главная ценность - люди...

Незнакомца передернуло.

- Ничего себе ценность! - буркнул он, поднимаясь. - Вас уже за пять миллиардов, и что с вами делать - никто не знает... И потом - перестаньте врать! Что за ценность такая, если ее ежедневно травят дымом из мартена и селят в доме, готовом развалиться! Ценность...

- А разум? - ахнула Катюша.

- Что "разум"?

- Но ведь мы же разумны!

- Знаете, - устало сказал мужчина, - на вашей планете насчитывается четыре разумных вида, причем два из них рассматривают людей как стихийное бедствие и о разуме вашем даже и не подозревают...

Кажется, он и впрямь был пришельцем из космоса... Внизу всхрапывали моторы, клацал металл и страшный надсаженный голос орал команды.

- Как вы можете так говорить? - еле вымолвила Катюша, чувствуя, что глаза ее наполняются слезами. - Вы же сами - человек! Мужчина!

- Э, нет! - решительно сказал незнакомец. - Вот это вы бросьте. Никакой я вам не мужчина. Я вообще не гуманоид, понятно? То, что вы видите, - это оболочка. Рабочий комбинезон. Технику нам, сами понимаете, из соображений секретности применять не разрешают, так что приходится вот так, вручную...

Он сморщился и снова принялся массировать кисть руки. В этот момент здание как бы вздохнуло, на стену, ставшую потолком, просыпался град бетонной крошки, в прямоугольном люке, как тесто в квашне, вспучился клуб белесой строительной пыли. Высунувшийся из-за пазухи Зулус в ужасе жевал ноздрями воздух, насыщенный запахами катастрофы.

Катюша поднялась на колени и тут же, обессилев, села на пятки.

- Послушайте... - умоляюще проговорила она. - Пожалуйста... Ну что вам стоит!.. Спасите нас обоих, а?..

Такое впечатление, что спасатель растерялся. На землистом лице его обозначилось выражение сильнейшей тоски.

- Да я бы не против... - понизив голос, признался он и быстро оглянулся на окно и дверь. - Тем более вы мне нравитесь... Ведете себя неординарно, не визжите... Но поймите и меня тоже! - в свою очередь взмолился он. - Вас вообще запрещено спасать! Как экологически вредный вид... Я из-за вас работы могу лишиться!

Несколько секунд Катюша сидела, тупо глядя вниз, на осколок керамики.

- Не отдам, - вяло произнесла она и застегнула пуговку.

- Ну не будьте же эгоисткой! - занервничал спасатель. - До оползня осталось тридцать минут.

- Вот и хорошо... - всхлипнув, проговорила она. - Втроем и грохнемся...

- Зря вы, - сказал незнакомец. - Имейте в виду: мне ведь не впервой. Больно, конечно, но не смертельно... Оболочка регенерируется, в крайнем случае выдадут новую... Кота жалко.

- Пришелец... - горько скривив рот, выговорила Катюша. - Сволочь ты, а не пришелец!

- Ну знаете! - взбеленясь, сказал спасатель. - Разговаривать еще тут с вами!..

Он растянул по-лягушачьи рот и очень похоже мяукнул. В тот же миг Зулус за пазухой обезумел - рванулся так, что пуговка расстегнулась сама собой. Катюша попыталась его удержать, но кот с воплем пустил в ход когти. Вскрикнув, она отняла руки, и Зулус во мгновение ока нырнул за пазуху незнакомцу.

Не веря, Катюша смотрела, как на ее располосованных запястьях медленно выступает кровь.

- Послушайте... - искательно сказал незнакомец. - Вы все-таки не отчаивайтесь. Попробуйте выбраться через дверь. Там из стены торчит балка, и если вы до нее допрыгнете...

Катюша схватила полированную доску и вскочила, пошатнув свой разгромленный и полуопрокинутый мирок.

- А ну пошел отсюда, гад! - плача, закричала она.

Но то ли секция сыграла от ее взмаха, то ли у спасателя была воистину нечеловеческая реакция, но только Катюша промахнулась и, потеряв равновесие, снова села в обломки.

- Ну, как знаете... - С этими словами незнакомец исчез в отверстом люке окна. Катюша выронила доску и уткнулась лицом в груду мусора. Плечи ее вздрагивали.

- Предатель... Предатель... - всхлипывала Катюша. - Предатель подлый... Из пипетки молоком кормила...

Теперь ей хотелось одного: чтобы секция оборвалась, и как можно быстрее. Чтобы оборвался в тартарары весь этот проклятый мир, где людей травят дымом из мартена и селят в домах, готовых развалиться, где даже для инопланетного спасателя жизнь породистого кота дороже человеческой!

Однако тридцать минут - это очень и очень много. Всхлипы Катюши Гориной становились все тише и тише, наконец она подняла зареванное лицо и вытерла слезы. Может, в самом доле попробовать выбраться через дверь?..

Но тут секция энергично вздрогнула несколько раз подряд, и на край рамы цепко упала знакомая исцарапанная пятерня. Все произошло, как в прошлый раз, только землистое лицо, рывком поднявшееся над торчащим ребром подоконника, было уже не сердитым, а просто свирепым. С таким лицом лезут убивать.

- Давайте цепляйтесь за плечи! - едва отдышавшись, приказал он.

- Что? Совесть проснулась? - мстительно спросила Катюша.

Спасатель помолчал и вдруг усмехнулся.

- Скажите спасибо вашему коту, - проворчал он. - Узнал, что я за вами не вернусь, и пригрозил начать голодовку...

- Как пригрозил?

- По-кошачьи! - огрызнулся спасатель. - Ну, не тяните время, цепляйтесь! До оползня всего пятнадцать минут...